Внутигосударственные жоговоры
Международные договоры
Внутригосударственный договор — нормативный правовой акт, регулирующий отношения между Российской Федерацией и субъектами РФ, а также между различными субъектами РФ по вопросам, представляющим для сторон взаимный интерес (разграничение предметов ведения и полномочий между РФ и субъектами РФ, совместная деятельность в экономической области и т.п.).
В соответствии с Конституцией РФ международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
Внутигосударственные жоговоры
- а) круга государственных органов, организаций, учреждений;
- б) круга должностных лиц;
- в) всех граждан или некоторой их категории, определяемой тем или иным общим признаком (военнослужащие, пенсионеры, работники какой-либо отрасли хозяйства и т.д.);
- г) того или иного конкретного государственного органа, учреждения, организации независимо от их персонального состава (определение общих полномочий);
- д) конкретного должностного лица (Президента РФ, Генерального прокурора РФ и т.д.) независимо от того, кто персонально занимает соответствующую должность.
Акты официального разъяснения действующих норм — это акты толкования Конституции РФ Конституционным Судом РФ, руководящие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ и др. По вопросу правовой природы этих актов в научной литературе нет единства мнений. Одни авторы относят акты официального разъяснения к актам толкования, не содержащим новых норм, другие — к нормативным правовым актам. При этом не подвергается сомнению реальное значение указанных актов в обеспечении единообразного применения законов в судебной практике.
Внутригосударственные (государственно-правовые) договоры
Т.е. понятие законодательства об охране окружающей среды и рациональном использовании природных ресурсов не совпадает с понятием источников ЭП. Понятие источников шире. Почему? Это тенденция к тому, чтобы понимать законодательство в узком смысле. Это наиболее ярко проявляется в земельном праве. Законодатель считает нужным регулировать наиболее важные вопросы на уровне ФЗ и законов субъектов РФ.
В 1960 году принят закон СССР «Об охране природы» — это первый кодифицированный документ, в котором предметом регулирования (объектом охраны) была природа в целом. Этот закон декларировал охрану природы, но не содержал механизма реализации, т.е. носил отсылочный и бланкетный характер.
Договорные (внутригосударственные) источники
Федеративный договор. В 1992 г. были заключены три договора между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти различных типов субъектов Федерации, получившие в целом родовое название — Федеративный договор. Данный документ был включен тогда в текст Конституции.
В то же время, как указал Конституционный Суд РФ, в ч. 3 ст. 11 Конституции РФ кроме Федеративного указываются и иные договоры о разграничении предметов ведения и полномочий. К ним относятся индивидуальные договоры с отдельными субъектами федерации. Предметами таких договоров могут быть: конкретизация предметов ведения и полномочий, установленных Конституцией РФ и федеральными законами, условия и порядок осуществления разграниченных договором полномочий; формы взаимодействия и сотрудничества при исполнении положений договора; иные вопросы, связанные с исполнением положений договора.
Внутигосударственные жоговоры
Внутригосударственный договор является одним из способов регулирования отношений внутри федерации. Заключение таких договоров не является единственным методом организации федеративных отношений, но этот способ представляет потенциальную важность, так как внутригосударственные договоры являются индивидуальным способом разрешения отношений между государственными органами РФ и государственными органами субъекта, позволяют учесть все персональные черты субъектов правоотношения. Кроме того, они являются источником конституционного права.
Рассмотрение двух разных типов договорного регулирования отношений внутри федерации, один из которых является уникальным случаем перераспределения полномочий между федерацией и субъектом, а другой — типичным договором, предметом которого является «стандартный» набор взаимных прав и обязанностей центра и региона, позволяет сделать некоторые выводы. Во-первых, договор между РФ и Амурской областью, являясь «обыкновенным», создает некий прецедент регулирования внутригосударственных отношений. По нашему мнению, такие договоры являются основанием для внесения изменений в сфере организации отношений внутри всего государства в целом. Во-вторых, договоры между РФ и Татарстаном позволяют убедиться в том, что договорное регулирование позволяет учесть все особенности конкретного субъекта федерации и обеспечить его эффективное развитие.
Внутригосударственные договоры и соглашения
К источникам конституционного права также относятся: регламенты палат Федерального Собрания и регламенты представительных органов субъектов РФ; Регламент Правительства РФ; Регламент Конституционного Суда РФ; регламенты высших исполнительных органов субъектов РФ.
По мнению О. Е. Кутафина, высшая юридическая сила Конституции РФ способствует обеспечению суверенитета правовой системы Российской Федерации, не позволяет оказывать на нее давление. Однако общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры России, сохраняя свою роль источников международного права, одновременно входят в систему источников конституционного права Российской Федерации. При этом они занимают обособленное положение в нормативном массиве правовой системы Российской Федерации [4] .
Внутигосударственные жоговоры
В ряде государств (например, в Германии, Индии, Польше, США, Японии и др.) к источникам конституционного права относятся и нормативно-правовые акты органов конституционного контроля (надзора), которые именуются по-разному: в Германии, Италии — конституционные суды, в Испании, Польше — конституционные трибуналы, в Индии, США, Японии — верховные суды, во Франции — конституционный совет и т.д. Вместе с тем, в некоторых государствах вопрос о нормативности решений этих органов является спорным.
Учрежденный 15 декабря 1990 г. Конституционней^ Суд Российской Федерации ныне действует на основе Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 24 июня 1994 г.3 Закон (ст. 71) определяет исчерпывающий перечень принимаемых Конституционным Судом решений: постановления, заключения, определения и решения по организационным вопросам. Предложения Конституционного Суда, вносимые в порядке реализации законодательной инициативы, а также его послания, не являются самостоятельными видами решений. Не относятся к ним и разного рода заявления, с которыми, в частности, может выступать от имени Конституционного Суда и по его уполномочию Председатель Конституционного Суда. Личное отношение судьи к конституционно-правовым проблемам, ставшим предметом рассмотрения в Конституционном Суде, выражается в Особом мнении судьи.
Внутригосударственные (государственно-правовые) договоры
Т.е. понятие законодательства об охране окружающей среды и рациональном использовании природных ресурсов не совпадает с понятием источников ЭП. Понятие источников шире. Почему? Это тенденция к тому, чтобы понимать законодательство в узком смысле. Это наиболее ярко проявляется в земельном праве. Законодатель считает нужным регулировать наиболее важные вопросы на уровне ФЗ и законов субъектов РФ.
В 1960 году принят закон СССР «Об охране природы» — это первый кодифицированный документ, в котором предметом регулирования (объектом охраны) была природа в целом. Этот закон декларировал охрану природы, но не содержал механизма реализации, т.е. носил отсылочный и бланкетный характер.
Внутигосударственные жоговоры
В соответствии с Федеральным законом «О международных договорах Российской Федерации» под международным договором РФ следует понимать международное соглашение, заключенное Российской Федерацией с иностранным государством или государствами либо с международной организацией в письменной форме и регулируемое международным правом независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования (конвенция, пакт, соглашение).
Императивные нормы содержат категорические предписания, которые не могут дополняться или видоизменяться участниками правоотношений. Императивно предписание ст. 3 Конституции РФ о народе как носителе суверенитета и единственном источнике власти в Российской Федерации.
Внутигосударственные жоговоры
Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» предусматривает возможность сотрудничества муниципальных образований в целях координации своей деятельности, более эффективного осуществления своих прав и интересов в форме ассоциаций или союзов (абзац 1 статьи 10). Вероятно, такое сотрудничество в основном должно основываться на договоре.
Наделение государственными полномочиями органов местного самоуправления должно происходить в соответствии с законами РФ и ее субъектов. Ряд ученых не исключает использование договора как дополнительной формы передачи полномочий, заключенного на основе закона и в его дополнение. Договор применяет более гибкий подход, позволяющий в достаточной мере учесть специфику муниципальных образований, детально предусмотреть процедуру передачи полномочий и уже на стадии передачи полномочий разрешить многие спорные вопросы, которые могут возникнуть в процессе реализации переданных полномочий.
Приоритетное применение международных договоров в национальной правовой системе: условия и последствия (Осминин Б
Седьмое условие. Лишь те положения международных договоров, которые признаны самоисполнимыми, могут иметь приоритет перед нормами национального законодательства, расходящимися с договорными положениями, и должны быть применены для регулирования соответствующих внутригосударственных отношений вместо норм национального законодательства. Признание международного договора несамоисполнимым означает, что он не только не обладает приоритетом перед нормами национального законодательства, но и вообще не может и не будет выполняться до тех пор, пока не принято необходимое для его имплементации законодательство.
Самоисполнимые (self-executing) договорные положения не нуждаются для своего осуществления в издании имплементационного законодательства, могут быть непосредственно применены во внутригосударственных отношениях, т.е. на них могут опираться физические и юридические лица для защиты своих прав, в том числе в суде. Несамосполнимые (non-self-executing) договорные положения нуждаются для своего осуществления в издании имплементационного законодательства, не могут быть непосредственно применены во внутригосударственных отношениях, т.е. не обладают способностью устанавливать права и обязанности для субъектов внутригосударственного права и быть непосредственно применимыми национальными судами.
В США судами проводится различие между договорами, которые являются эквивалентом законодательного акта и могут действовать непосредственно, «сами по себе, без помощи законодательных положений», и договорами, которые не являются автоматически применимыми в судах, а нуждаются в имплементационном законодательстве, прежде чем они могут стать «нормой права для суда». Договорные положения могут быть применены судами, если они или являются самоисполнимыми, или были имплементированы законодательством. По этому вопросу одним из важных является решение Верховного суда США 1888 г. по делу Whitney v. Robertson, в котором было признано, что «согласно Конституции США договор и статут находятся на одном уровне, и в случае противоречия между ними преимущество имеет более поздний из них, при условии, что положение договора по данному вопросу является самоисполнимым» .
———————————
Whitney v. Robertson, 124 U. S. 190 (1888).
При возникновении коллизии между двумя правовыми актами, относящимися к различным источникам права одного и того же уровня, преимущество в США имеет последний по времени принятия правовой акт. В случае конфликта между договором и законом суды руководствуются нормой последнего по времени принятия акта (the «later-in-time» rule) независимо от того, содержится ли она в законе или договоре. Необходимо, однако, отметить, что правило о преимуществе более позднего по времени принятия акта за редким исключением применяется судами только в одном направлении: более поздние статуты превалируют над международными договорами.
Международные договоры, участником которых становится Германия, приобретают статус акта, которым они вводятся во внутригосударственное право, т.е. федерального закона, постановления или иного административного акта. Поэтому международный договор, инкорпорированный федеральным законом, имеет такой же статус, как и ординарный закон, обладает преимуществом только в отношении актов исполнительной власти и права земель, а в случае коллизии с более поздним федеральным законом его действие во внутригосударственной сфере может быть подчинено принципу «последующий закон отменяет предыдущий» .
———————————
См.: Wolfrum R., Hestermeyer H., Op. cit. P. 16.
Тема: Нормативный договор: понятие, виды, содержание
ВВЕДЕНИЕ Коренное изменение общественного строя в нашей стране в 90-х годах прошлого века приводит к изменению взглядов на право. Подчинение праву всего массива общественных отношений предполагает не только внешнюю императивную регламентацию. Все большее распространение получает диспозитивная форма регулирования, развиваются правовые институты, реализующие начала самоуправления, самоорганизации и саморегуляции в правовой сфере. Источником и инструментом такого регулирования является нормативный договор. Договоры «входят» в ткань публичного права, позволяя согласовывать интересы, позиции и действия государств, властных структур, общественных организаций, наций и народностей, слоев общества. Согласованность приобретает смысл нарастающей доминанты в процессах интеграции в современном мире.
Система источников российского права еще полностью не избавилась от «родимых пятен» командно-административной системы и уровень ее цивилизованности явно недостаточен. В этих условиях перед правовой наукой со всей остротой встает вопрос о теоретической разработке ее фундаментальных понятий, выхода на новый уровень исследований. В их ряду достойное место занимает категория нормативного договора. Степень ее изученности неадекватна роли нормативного договора в системе источников права.
Отечественная юридическая наука до сих пор не выработала адекватного определения нормативного договора. Учебная литература ограничивается только упоминанием о вхождении в российскую практику данного источника. Вот почему необходимо уделить существенное внимание его определению, признакам, комплексному исследованию юридической природы во взаимосвязи с другими правовыми и государственными явлениями, с ориентированностью на вызовы социальной и юридической практики.
Исследование проводилось посредством сбора информации по выбранной теме, ее обработке и применению для раскрытия теоретических вопросов, поиска судебной практики. При раскрытии темы курсовой работы использовался системный метод исследования, посредством которого была рассмотрена природа нормативного договора и его виды. Также использовался метод сравнения, метод диалектического материализма, метод сравнительного правоведения; комплексного анализа, системного анализа и другие.
В ходе написания курсовой работы были поставлены следующие задачи:
Рассмотреть понятие и признаки нормативного договора;Рассмотреть содержание нормативного договора;Рассмотреть виды нормативных договоров и их особенности. Цели и задачи исследования определили структуру и логику построения курсовой работы. Она состоит из введения, двух глав, разделенных на параграфы, заключения и списка использованных нормативных правовых актов и литературы.
ГЛАВА I. ПРИРОДА НОРМАТИВНОГО ДОГОВОРА § 1.1. Понятие и признаки нормативного договора В настоящее время в научной юридической литературе в зависимости от устанавливаемого правового результата договор рассматривается как источник правовых норм и индивидуальных правовых установлений. То, что договор является индивидуальным правовым установлением, никогда не вызывало принципиальных возражений. Достаточно долго договор считался исключительно частноправовой категорией и применительно к проблематике источников права не рассматривался. В цивилистической науке он традиционно исследовался через призму теории юридического факта. А вот как источник правовых норм договор изначально признавался исключительно наукой международного права, что является естественным в силу специфики международного права. Теперь практически в любой юридической литературе, в том числе и учебной, в качестве источников упоминаются «нормативный договор», «нормативный правовой договор», «договор нормативного содержания», на худой конец «типовой договор». Данные сочетания практически всегда отождествляются своими авторами и упоминаются при обозначении по сути одного и того же правового явления. Современная юридическая наука до сих пор не выработала единого понимания нормативного договора, а значит, данная проблема до сих пор остается актуальной[1].
Начать исследование нормативного договора следует с истоков идеи разделения договоров. Эта концепция берет свое начало в теории международного права. В науке международного права сложилось три основных подхода к проблеме выделения нормативного договора: 1) отрицание деления договоров и признание всех договоров нормоустанавливающими; 2) отрицание деления договоров и признание всех договоров индивидуальными сделками; 3) признание деления договоров на нормативные и индивидуальные.
С одной стороны, Л. Оппенгейм, Г. Кельзен и др. вообще отвергали такое деление договоров, полагая, что все они направлены на создание особого вида норм права, общих или индивидуальных, то есть являются нормоустанавливающими, и считали такой подход теоретически несостоятельным.
Другие ученые (О. Ниппольд, Э. Зелгман) впадали в противоположную крайность, считая, что международный договор всегда является сделкой или вообще не может устанавливать нормы.
Представляется, что истина все-таки лежит где-то посередине. Так, еще немецкие юристы XIX в. К. Бергбом, Г. Трипель и А. Фердросс хотя и использовали разные понятия, но одинаково сходились на существовании «нормоустанавливающих» договоров или договоров-законов и «договоров-контрактов» или «сделок». Критерием такого разделения выступала цель договора, которая соответственно заключалась в установлении норм или в использовании уже действующих норм. Отечественные международники, стремясь сгладить существующие острые углы, избегая категоричных формулировок, пытались совместить указанные подходы. Так, например, Ф.И. Кожевников считал, что «все договоры имеют в той или иной степени правообразующий характер, поскольку они устанавливают правила поведения, которые их участники обязаны соблюдать»[2]. Но при этом он все же выделял договоры, устанавливающие правила поведения для «целой области отношений между государствами» и «посвященные определенному конкретному вопросу». Этот подход значительно шире предложенных ранее и позволяет сочетать указанные крайние взгляды.
Существующие в науке международного права подходы к пониманию нормативности международного договора привели к возникновению аналогичных взглядов в отечественной теории права. Как частноправовая категория, договор определялся довольно однозначно как соглашение об установлении, изменении или отмене субъективных прав и обязанностей либо правоотношений. Правда, еще в 1946 г. Н.Г. Александров поставил вопрос об изучении нормативного характера договорных установлений.
По аналогии с международным правом в общей теории права можно также указать на наличие трех основных подходов к вопросу об отнесении договора к числу источников права: 1) договор — это исключительно индивидуально-правовой акт, не содержащий в себе нормативных установлений, а значит, не являющийся источником права; 2) любой договор содержит в себе нормы права, так называемые микронормы, а значит, является источником права. Этот наиболее широкий подход к нормативности договора развивается в рамках конвенциональной теории права, вводящей понятие нормативной саморегуляции общества. В рамках третьей концепции, которая представляется наиболее корректной, признается существование индивидуального правового установления, равно как и нормативного договора. Особый интерес представляет позиция ученого первой половины XX в. Ф.В. Тарановского. Признавая деление договоров, в качестве критериев он выдвинул: 1) цель; 2) мотивы сторон; 3) «последствия» договоров[3]. Его взгляды получили дальнейшее развитие в работах Н.Г. Александрова. Для такого деления договоров он считал достаточным лишь одного критерия — «указания на то, что один договор служит основанием возникновения конкретного юридического отношения, а другой — основанием возникновения юридической нормы»[4].
На сегодняшний день в правовой доктрине существует практически единое мнение по данному вопросу. При построении своих исследований ученые продолжают отталкиваться от правового результата как критерия деления договоров. Так, А.В. Демин на его основании формулирует определение нормативного договора: «договорный акт, устанавливающий правовые нормы (правила поведения), обязательные для формально неопределенного круга лиц, рассчитанный на неоднократное применение, действующий независимо от того, возникли или прекратились предусмотренные им конкретные правоотношения». В.В. Иванов в своем определении также базируется на данном Постановлении. Поскольку на сегодняшний день данное Постановление утратило свою силу в связи с принятием нового Постановления[5], в котором осталось только понятие нормативного правового акта, аналогичное тому, что было сформулировано в предыдущем акте, некоторые авторы продолжают ссылаться на него как на основание деления договоров.
Но есть и противники такого взгляда. Например, А.Д. Корецкий считает, что по своей сути оба вида представляют собой одно и то же явление — намерение их сторон (участников) совершить определенные, юридически значимые действия в целях реализации конкретных интересов; принципиальное различие состоит лишь в субъектном составе их участников и характере интересов. Кроме того, свои нормативные свойства договор приобретает не автоматически в силу каких-то своих уникальных качеств, а в результате его последующей государственной ратификации высшим законодательным органом страны. И, наконец, с точки зрения самих государств, заключивших нормативный договор, последний является сделкой, а не высшей догмой или законом»[6].
При существующей тенденции повышения роли договора, характерной для всего современного права, проблема нормативного договора и договорного правотворчества приобретает особое значение. Прежде всего, концепция рассмотрения договора как источника правовых норм представляется более корректной и адекватной существующим общественно-экономическим, политическим и правовым условиям, а также является достаточно удобной как с теоретической, так и с практической точек зрения.
Относительное единство в вопросе выделения нормативного договора из общей массы договоров не означает единого понимания данного правового явления. Как уже говорилось ранее, в учебной и научной литературе зачастую можно встретить самые разнообразные категории, характеризующие, по сути дела, один и тот же источник права — нормативный договор. В одном случае его называют «нормативный договор», «правовой договор», в другом — просто договор, иногда вообще типовой договор, а нередко «договор нормативного содержания» или «договор с нормативным содержанием»; можно встретить и другие сочетания.
Таким образом, независимо от того, как воспринимать договор (как соглашение или правовой акт), сущность нормативного договора сводится к нормоустановлению. Договор нормативного содержания, по сути, представляет собой индивидуальный договор, который урегулирован нормой права и основан на воле конкретных индивидов, потому лишен нормативности.
Рассмотрение договора как источника права неразрывно связано со специфическим признаком нормативности. В большинстве случаев норма воспринимается как продукт волевой, специализированной деятельности различных субъектов нормотворчества, детерминированной объективной реальностью. Кроме того, проблему нормативности чаще всего сводят только к правовой норме, которая является исходным элементом в механизме правового регулирования, хотя к ним также относятся нормы-принципы, нормы-декларации, нормы-определения и т.д. По этой причине приемлемым будет употребление более широких синонимичных понятий, таких как «общеобязательное веление» или «нормативное правовое установление», «предписание».
Правовая наука главным свойством правовой нормы считает ее общий характер. Внешне он предполагает многократность ее применения и распространение действия на неопределенный круг лиц. Такое действие правовой нормы подкрепляется ее общеобязательностью, которая обеспечивается государственным авторитетом, а порой и принуждением. Целью общеобязательности является воспрепятствование актам социальной действительности, влекущим разбалансированность и дезорганизованность социальных связей.
На сегодняшний день такой подход признан верным, но односторонним и обладающим существенной долей субъективизма, а потому неполным. В научных разработках последнего десятилетия нормативность представляется как неизбежное свойство любого социального образования, необходимость которого обусловлена объективными условиями развития общества. Сторонники этой точки зрения констатируют объективную природу нормы, выводя ее за пределы деятельности людей. В связи с этим признаками правовой нормы являются: 1) экономическая, социально-политическая обусловленность; 2) нормальность; 3) повторяемость; 4) типичность; 5) общеобязательность[7].
Если некоторые установки поддерживаются только реальным применением мер принуждения, они перестают быть объективно обусловленными, а следовательно, становятся нормативными только по форме, а не по своей природе, теряя содержание и смысл.
Перечень и связь указанных выше объективных признаков нормативности достаточно условен. Но в то же время все признаки нормативности неразрывно связаны друг с другом, они не существуют сами по себе, а являются проявлением единого целого — «социальной нормативности как социального закона, как объективного свойства социальной реальности. «[8]. Таким образом, «нормативность есть первичное, исходное свойство социальной материи, предопределяемое его внутренней потребностью в упорядоченности и способности к самоорганизации»[9].
Однако все же не стоит умалять роль субъективного фактора, так как объективные процессы не могут существовать бессубъектно. Как отмечал В.С. Нерсесянц, кроме объективного процесса формирования норм существует еще субъективный процесс, связанный с осознанием их формулирования (устно или письменно) соответствующими авторитетными и властными инстанциями коллектива, общества, государства[10]. Такой подход представляется более широким, поскольку рассматривает норму не только как форму, но и ее природу, позволяет преодолеть существующие заблуждения узкого позитивистского подхода, а также гармонично сочетает объективное, обусловленное социальной необходимостью, и субъективное, связанное с «осознанно-целенаправленным процессом формулирования», начала. Понимание дилеммы «объективное-субъективное» позволяет глубже исследовать генезис социальных норм, в том числе и правовых.
Таким образом, обозначим следующие признаки нормативного договора: правовой акт, посредством которого выражаются обособленные согласованные воля и волеизъявление различных субъектов права; в договорных отношениях участвуют стороны, обладающие равным объемом прав и обязанностей (характерно равенство сторон); договор предполагает соглашение сторон по всем существенным его аспектам; стороны несут взаимную ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение принятых обязательств; в нормативном договоре в качестве хотя бы одной из сторон предполагается участие государства и его органов, то есть субъектов публичной власти; предоставительно-обязывающий характер, нормативного договора; нормативный договор содержит правила поведения общего характера; согласно договоренности — субъекты, чьи отношения регулирует нормативный договор, должны издать правовые акты, заключить соглашения, совершить юридически значимые действия; особая, строго формальная процедура заключения нормативных договоров и специальный порядок рассмотрения споров и конфликтов, связанных с их исполнением; официальное опубликование нормативного договора.
